#животное

Once the swelling in her cheek subsided, she resumed her valiant attempts to eradicate the local wasp population by eating them.

In this house we dont live and we dont learn.

someone got bullied off of her bed and then proceeded to walk around the house crying about how hard life is

вот он, день увольнения.

врач весь день отпускала про меня шутки, но я понимаю, что они беззлобные. и я понимаю, что все хотят, чтобы я осталась, я словно их детище. они меня многому научили. мне отчасти обидно, что я ухожу. но ребят, 15К :D

я на такие деньги даже в коробке из-под холодоса существовать не смогу, ахах.

но последний день, он ведь как, трудный самый? сегодня было три смерти.

первая — собака с пироплазмозом. они не успели уехать до дома и она скончалась.

вторая — собака, упавшая с дивана и получившая ЧМТ и отёк лёгких. она ещё с очень избыточным весом, ну просто маленький пирожочек. было больно выносить её молодому парню. это первая реанимация, которая не прошла успешно.

и бигль Ронни. чёрт. твою мать, сука. я сидела с ним трое суток.

за пять месяцев я видела много смертей. и только его меня настолько сильно разбила.

собакен наелся всяких кошмарностей и в итоге эти все кошмарности встали в кишечнике и нанесли ему огромный урон. операция, как я слышала, была тяжёлая. и после неё у него развился отёк лёгких. на второй день уколов и мониторинга ему словно стало лучше, рентген был хороший и сам он был активный, даже целовался!

и к вечеру второго дня ему сплохело. вот тогда я начала ловить паническую атаку, потому что на смене только безразличный руководитель, которому лишь-бы-что-уколоть, а терапевты дома. и вот, я им снимала видео, расписывала всё, что делала, замеряла давление, выявляла среднее арифметическое, ставила мояевые катетеры. я делала всё, я делала быстро, я не отходила от него.

и сегодня всё совсем плохо. утром сделала необходимые уколы, опять давление, опять мочевой катетер. но теперь он не пьёт и не пытается есть. он обессиленно лежит, у него меньше сил встать и с трудом только сидит.

днём мы кладём его под кислород. в клинике нет кислородных боксов, приходится ему надевать маску, даже если он не хочет. опять лекарства, и не забывать всё всё записывать, что и когда кололось.

вечером, часов в 18:00, приехали хозяева, проведать Ронни. и словно собакен простился в этот момент с ними; к концу встречи у него начал синеть язык, поэтому я понесла его обратно. и вот, проходит час, ему не легчает, я успела перекусить побыстрому, потому что ни на шаг не отходила от бедняги.

я сажусь рядом с ним в стационаре, придерживаю кислородную трубку, считаю дыхательные движения… они становятся медленнее, всё реже.. реже.. и вот я вижу синеющий язык, вскакиваю с места и как реактивная ракета несусь по лестнице.

дело в том, что стационар в клинике находится на цокольном этаже. и вот я бегу по лестнице. а я столько раз бегала по этой блядской кафельной лестнице. никогда не падала. и тут меня подводит ситуация, я оступаюсь, ударяюсь косточкой, щиколоткой об угол ступеньки и просто обрушиваюсь на ступеньки, хватаясь за них. получившийся грохот слышит администратор и бежит ко мне, чтобы открыть дверь стациоанара. она не может ввести правильно с первой попытки, я в панике и от боли пытаюсь вздохнуть, чтобы закричать, на столе умирает собака. она наклоняется ко мне, спрашивает, что случилось, а я только ломанно выдаю “плохо.. собаке плохо.. зови врачей!”

она к врачам, а я к собаке, начинаю делать непрямой массаж сердца. нога болит, из глаз ручьём слёзы, истерика душит. у меня не хватает сил достаточно нажимать на рёбра. подбегает врач и начинает сама делать массаж, спрашивая, как давно Ронни в таком состоянии.

мы старались. мы пытались. но у нас не вышло. это была первая смерть, над которой я рыдала. впоследствии, я не могла заставить себя спуститься в стационар, мне было больно и больно до сих пор.

я стараюсь не винить себя, но в какой момент что-то пошло не так?