Ещё в пятницу днём во мне кипели эмоции! Я радовалась, боялась, нервничала, хотела всё отменить. Продумывала сотни финалов нашей истории, да что там говорить, мечтала

А потом…пустота…ничего не осталось…

Мы пили вино, говорили много и обо всём, но не о чём конкретно. Я хотела разобраться в наших отношениях. Мы то ругались друг на друга, то рассыпались в комплиментах и извинениях, то раскрывали душу. И вот он произнёс фразу: “…ты знаешь, я наверное влюблён в неё…” 

Внутри всё оборвалось. Голова закружилось, если бы не стул, который на котором я сидела, я бы упала. Мне показалось, что моё сердце остановилось на секунда (хотя в моём случае это действительно возможно). 

Невмешательство в чувства и эмоции других. Один из моих принципов, которым я придерживаюсь. Так внутри меня всё опустело.

Все чувства, которые я испытывала, превратились в пыль. И страсть, и любовь, и боль, и слёзы в подушку по ночам, и мысли о смерти - всё стало бессмысленным, ничтожным и глупым. 

В такси ещё было тяжело и казалось, в этот раз мне не выкарабкаться. Слёзы стекали по щекам. Но чем дальше уезжала я от того места, где всё началось и закончилось, тем более блёклым и несвязанным со мной становился мир, и вся ситуация казалась более нереальной. 

Оказавшись дома, у меня хватило сил только на душ и постель. А на утро я проснулась совершенно другим человеком, с огромной бездонной пустотой-дырой вместо сердца.

Суббота обещает быть адовой, поэтому публикую на день раньше, да ещё и днём. Сегодня я хочу услышать только два слова: пожалуйста, останься. А вот, что я на них могла бы ответить, я не знаю.

Хотя, вряд ли он произнесёт это в слух, гордость не позволит, а я остаться просто так не смогу, ведь это не правильно, как бы мне этого не хотелось. Он мне просто друг, просто друг.

Сделать всё, чтобы он понял кого потерял, а потом тихо рыдать в такси от бессилия и боли… это ещё один из сценариев, ещё одна параллельная вселенная, в которую попасть я хочу меньше всего, но которая одна из самых реальных. Только бы не показаться слабой, только бы не открыть свои чувства заново, так же внезапно и глупо.

Осталось несколько часов, самых ужасных и длинных часов. И наконец-то финал.

Казалось бы - ничто не предвещало беды. Просто обычный проект, которых в учебном плане просто масса. Так как лично собраться сложнее, новые технологии приходят на помощь. Иногда мне кажется, что новые технологии рано или поздно убьют этот мир. 

“Строго о проекте” - мысленно говорила я себе. “Не отходи от темы, не перетаскивай не в то русло, только выясни, когда вы сможете встретиться и расставить точки над i. “ Но не всё в этой жизни подконтрольно мне, с ним я убеждалась в этом уже миллионы раз.

Тема сама собой зашла за наши отношения. О эти его дурацкие шутки! Они меня уже конкретно начинают бесить, жаль сказать не хватает смелости. Перед ним я безвольна и совершенно не принадлежу себе. Да. Это меня погубит. Снова.

Он пробудил во мне всё то, что казалось я забыла. Вернул в те прекрасные для меня дни, но для него они скорее пустой звук. Для меня это папка под грифом “Было прекрасно. Но потом больно”. Для него - “Одна из…”. Не более того. Хотя может мне так только кажется? Но лучше убеждать себя в выше изложенной версии. 

Я уже знаю чем всё закончится. Вернее даже не закончится, нет, мы вновь поставим многоточие и ничего не решиться. Снова. Когда же это закончится? 

Но это был один из лучших разговоров по скайпу. Да, я мазохист, влюблённый мазохист. 

Почему-то именно сегодня я осознала, что люди, которые окружают сейчас меня мне очень дороги, причём все! Без исключения! И я их люблю всем сердцем. 

Да, знаю я их не долго, всего 6 месяцев, но мы большая и дружна семья, в которой иногда бывают разлады. Чаще всего они очень легко и быстро сходят на нет. Без них я не представляю своё утро (или день) в будни, шумные разговоры и чаще всего улыбки на лицах. 

За каждой парой глаз скрывается своя история, которая по-своему захватывает тебя. Мне довелось их послушать достаточно много. 

Но иногда я задаюсь вопросом: а на своём ли я месте, в том ли я коллективе? Казалось бы, я к ним уже так прикипела, но я ощущаю себя всегда где-то за стеклом или за стеной. 

Только одного человека впускаю, но у него есть стекло передо мной, которое он иногда разбивает, а иногда снова выстраивает стену. Хотя я сама хочу построить эту стену, но когда начинаю закладывать первый кирпич всегда останавливаюсь. 

Самый большой кайф - ловить на себе его взгляд и ничего не чувствовать. Абсолютную пустоту. Знать, что задеваешь его своими словами, поведением, постами, а при этом делать это не как раньше специально, а абсолютно без задней мысли, не направляя конкретно на него. 

Я прошла большой путь, чтобы отпустить и теперь мне стало гораздо легче. Я начинаю восстанавливать то, что казалось бы сама разрушила безвозвратно. Всё чаще ловлю себя на мысли, что я убегаю от чего-то серьёзного от какой-то не решённой проблемы, но мне так удобно. 

Я создаю семью, создаю мужчину, который рядом, создаю свой дом и уют в нём. Это странно ведь мне едва 19. Большинство в этом возрасте даже не задумываются об этом. Возможно так даже и лучше, только вот для кого?

“В одну реку дважды не войти…”

Или войти? Войти, даже более удачно чем в первый раз, и уже не просто плыть по течению, а, зная все подводные камни, просто быть счастливыми! Возможно ли это? Я смогу дать ответ на этот вопрос где-то через 3-4 месяца. Пока я лишь вошла и начала жить, а не существовать.

Перестала разрушать себя изнутри, потому что не хочу огорчать его, ведь я ему нужна. Он по-прежнему любит и простил всё. Он изменился ради меня, и теперь я хочу сделать его счастливым настолько, насколько смогу. Ведь ближе него у меня не осталось никого. Он вытаскивал из таких передряг, о которых многие даже не знают и не думают, что я способна в них оказаться.

Мне говорят: “ Это не любовь! Ты его не любишь! Тебе просто так удобно и спокойно, после неудачного романа быть в тепле рядом с ним! Он твоя подушка безопасности!”. Я лишь молчу, но про себя думаю, да что вы все знаете о любви, ведь если бы не он вы бы и не разговаривали со мной, да и что вы собственно знаете о любви…

Совсем недавно я столкнулась с различным пониманием молодости у двух людей. Вернее даже не с самим пониманием, а вопросом на что её потратить. И тут есть две ситуации, которые я опишу далее.

Ситуация первая. В семье с достатком немного выше среднего растёт дочь. Но в семье происходит развод. Родители стараются обеспечить для ребёнку более менее спокойную обстановку, но выходит у них это, прямо скажем, плохо. Девочка всё больше и больше отдаляется от семьи и мечтает полностью не зависеть от неё. Проходит время и вот она уже старательно учится в институте, пытается совмещать работу и учёбу, а лишнюю копейку у родителей никогда не попросит. И всё вроде бы хорошо, но есть же ситуация номер два.

Исходные все здесь в целом те же, наверное, за исключением разлада семьи. Хотя наверняка я утверждать не могу. Вырастая, девушка учится на платном, прямо скажем не очень старательно. За то много путешествует, естественно за счёт своих родителей.

И вот тут возникает вопрос, кто же из этих двух гипотетических девушек дура? Та, что лишает себя большинства удовольствий просто ради того, чтобы сказать меня с этими людьми больше не связывают деньги и пусть добиваются моей любви другим способом, или та, что живёт за счёт безграничной любви. И лично для меня он до сих пор открыт.

Вместо адресата. Сообщение 2

《Прости, что не сдерживаю обещание или даже поставленный собственноручно запрет, и снова пишу тебе… Но я так больше не могу, я устала от того, что сама себя загоняю в ловушку. Мне одиноко. Я осталась без единой души рядом. Мне никто не звонит, сообщения только по работе или учёбе. Я думаю если я даже вдруг пропаду, скажем, в субботу, после пар, в плоть до понедельника обо мне ни одна живая душа не вспомнит. Ты скажешь, у тебя же есть Таня, но стоит ли говорить к чему скатилось наше общение. Мне тут недавно вопрос задали, как я живу в квартире одна и не устраиваю на выходных тусовки… в голове мелькнула лишь одна мысль - одиноко, ведь даже если я и устрою тусовку, мне некого будет на неё позвать и это чертовски обидно. И я опять это не отправлю, но знаешь, мне так даже легче, писать и не отправлять. Ведь сон мне сказал (вернее моё подсознание), что мне не стоит в 3 раз возвращаться, ведь от этого ничего не изменится и я причиню лишь только боль. Посмотрим сколько мне хватит сил себя убеждать в этом? Делай свою ставку, ещё месяц, 2 может 3? И сейчас мой палец, чуть не нажал на кнопку отправить, опасный однако момент…》

Вместо адресата. Сообщение 1

《Привет, я очень скучаю… Мне тебя не хватает, мне не хватает твоих объятий, поцелуев, прикосновений… Я знаю, что ничего не вернуть и не изменить! Я сделала много ошибок в своей жизни и в своём одиночестве сейчас тоже виновата я. Ты не думай, я тебя правда любила, и, наверное, люблю до сих пор, только сама себе в этом признаться не могу, это очень сложно… Сложно просто так взять и удалить, то время, которое мы были вместе. Я думала, что прошлое в прошлом, но я просто опять себя слишком хорошо обманула. Честно, я уже ненавижу себя и свой мозг, но ничего я справлюсь и опять не отправлю это сообщение…》

Часто, когда мы расстаёмся с кем-либо, звучит причина: “ я сейчас не нуждаюсь в отношениях, у меня нет на них времени”. И я задумалась,  в действительности нам не нужны отношения или нам не нужен человек, который предлагает те самые отношения?

Самое несправедливое в этой ситуации - незнание. Незнание того человека, который услышал эту причину, ведь ответ на вопрос, поставленный выше, знает только противоположная сторона. Хорошо если вы навсегда расстанетесь и никогда не встретитесь вновь, и не будете следить друг за другом. А если вы в силу определённых обстоятельств видите друг друга почти каждый день, что делать тогда?

Тут стоит обратиться к той самой противоположной стороне отношений: хотите ли вы причинить боль или сгладить углы? Ведь вам придётся сделать выбор: вступить в новые отношения (и ударить бывшего партнёра ещё сильнее) или пожертвовать своими интересами во имя другого, некогда дорогого человека, пока он не оправится и сам не найдёт своё счастье. И выбор только за вами!

P.S.: На последок совет: говорите всё честно и не оставляйте недосказанности! 

Так уж случилось, но в жизни я часто сталкивалась с тем, что либо меня хотели изменить, либо я хотела переделать другого человека. Стоит ли говорить о том, что сама идея изменения кого-то, по сути, утопична. Однако, есть случаи, когда человеку действительно необходимы эти перемены и он их действительно хочет. Но в данном случае ключевым считается именно это желание. 

Когда есть желание измениться - человек изменяется. Но когда это желание отсутствует происходит насилие над личностью. Часто этим страдают люди, которые любят друг друга. Казалось бы, парадокс: любят, но причиняют боль. 

Мы думаем, что помогаем человеку, но на самом деле - нет. Мы уничтожаем его индивидуальность и не к чему хорошему это не приводит. 

Я решила записывать всё, что хочу запомнить. Потому что иногда мне кажется, что они ускользают от меня, как вода утекает сквозь пальцы. Ведь так уже было. А всё, что происходит сейчас, все эти моменты, редкие и такие яркие с ним… Мне хочется сохранить их навсегда. 

Первые две заметки уже написаны, они самые свежие, а мне ещё столько нужно вспомнить, вернее восстановить и записать в мелочах, чтобы не потерять не единого кадра, не единой минуты моего счастья. Не позволить собственному мозгу разрушить эти моменты

12.04.2022

Я молчу. Не оттого, что нечего сказать. А потому, что слов катастрофически много. Как и чувств, разрывающих мое сердце в клочья. Эта весна сводит меня с ума, кружит голову, путает мысли; а может и не весна вовсе. Уже седьмая весна, а ответ на все вопросы по-прежнему один. И жизнь одна, и живут ее двое (ты и я).

Я не пишу ничего нового. Не исписалась, просто нет времени. На этот случай есть заметка семилетней давности, идеально подходящая под мое настоящее:

«Я сейчас впала в то самое состояние, когда не ощущаешь никого и ничего вокруг, кроме одного единственного человека. Кто-то звонит, пишет, идет навстречу, приветственно улыбаясь, а я лишь крепче сжимаю холодную мужскую руку и утыкаюсь носом в кожаную куртку».

Никто не нужен. Никто не важен.

Хотелось бы оказаться по адресу 6/8 rue de Savoie 75006, Paris, France, но и здесь неплохо.

Здесь — это под растущей луной, слушать по кругу дебютную пластинку the 1975, млеть от поцелуев в шею; и умирать, и возвращаться, к его рукам, как бумеранг…

27.02.2022

Мы были дома в 12:22; я посмотрела на часы, когда мы выходили из такси, решив, что сейчас уже середина дня, и каково было мое удивление обнаружить, что с момента пробуждения прошло всего четыре часа! Слишком много событий и впечатлений для воскресенья, который еще даже толком не начался!

Раз уж этим утром мне на ум приходят исключительно цитаты Давида Фонкиноса (что неудивительно, потому что всего день назад я закончила читать его «Нежность»), то вот еще одна: «С Франсуа время неслось с немыслимой скоростью. Можно подумать, он обладал способностью перемахивать через дни, создавать фантастические недели без четвергов».

С Брэндоном все иначе. Когда мы вместе время наоборот замедляет свой ход — один час равен маленькой вечности. Это его суперспособность. Я успеваю запечатлеть в памяти и на горящей от прикосновений коже каждое мгновение нашей жизни. Однако, он может и по-другому. И снова цитата француза, идеально подходящая американцу: «Он не любил плавных переходов. Он любил перепады, любил перепрыгивать от тишины и покоя к бурной деятельности». Время может быть вязким как мед, а потом внезапно раскалиться до такой степени, что только и успевай хватать губами жидкую сладость. Это вкусно, в обоих случаях.

Так о чем это я?

Не успел Брэндон повернуть ключ в замке, как Одри протиснулась в маленькую щелочку и с громким лаем вбежала в квартиру, где ее встретил заспанный Один. Пару мгновений спустя эти двое, в порыве сумасшедшей радости, уже носились по квартире.

Их воссоединение прошло куда более приятнее, чем наше. Украдкой я смотрела на Брэндона, который разговаривал по телефону с отцом, и мне казалось, что он думал о том же, о чем и я. Конечно, он не в восторге от такой холодной встречи в аэропорту, это просто удар по самолюбию. Я знала, я чувствовала спинным мозгом, что настанет миг и он прижмет меня к стенке и потребует развернутых объяснений. Я буду услышана, но абсолютно не понята, и прозвучит в ответ на мои страхи до боли знакомая фраза: «я всегда делаю то, что хочу».

Чтобы немного отвлечься, я ушла на кухню. Хотелось остановить мгновение, оттянуть неизбежный разговор: с подобной задачей может справиться разве что чашка горячего чая.

Чайник кипятил воду, собаки подкреплялись после гонок с препятствиями, а дождь все продолжал стучать по стеклам, образуя с хором закипающих молекул свою собственную симфонию. Я смотрела то в окно, то на животных, что, сытые и довольные, устраивались в лежанке для послеобеденного сна, и старалась ни о чем не думать. Но куда там! Меня раздирали противоречия: я ощущала и радость, и неподдающуюся объяснениям злость. Я была несчастна и счастлива в одну и ту же секунду времени. Как такое может быть? — это просто не укладывалось в моей голове. О, Боже! Еще немножко и эти эмоциональные качели прикончат меня!

Или кипяток. За всеми этими экзистенциальными размышлениями, я упустила момент, как вскипела вода и чайник начал плеваться кипятком направо и налево: несколько капель угодили мне в предплечье. Я вернулась из забытья.

Во всей этой фантасмагории было очевидно лишь одно: не в моей власти изменить происходящее в мире, но в моих силах изменить мой собственный мир. Ради себя, ради будущего, каким бы оно ни было, я должна принять новую реальность и вернуться к жизни. А вот одной или вдвоем, скоро узнаю.

За канонадой матушки природы я не слышала голоса Брэндона, а потому не знала, закончил ли он разговор с отцом. Я подумала, что он, возможно, тоже захочет выпить чаю. Или кофе: все-таки он не большой фанат чая. Иногда мне кажется, что он пьет его лишь для того, чтобы доставить мне удовольствие.

Залив кипятком чайные листочки, я отправилась к Брэндону. И как это часто бывает вопрос прозвучал многим раньше, чем я переступила порог комнаты.

-Брэндон, я заварила чай. Ты не хочешь..? - увидев американца, я осеклась и замолчала. Тема с горячими напитками отошла в сторону, сейчас меня волновало другое. - Что ты делаешь?

Брэндон по-прежнему разговаривал с отцом. Он сидел на диване, зажав телефон между ухом и плечом, а у его ног лежал открытый чемодан, из которого он доставал вещи и аккуратно складывал их рядом с собой, сразу распределяя по категориям. Заметив меня в дверном проеме, Брэндон улыбнулся.

-Давай созвонимся утром. Не волнуйся, конечно передам. Спокойной ночи, - Брэндон положил телефон на подлокотник и подошел ко мне: - Тебе «привет».

-Хорошо…

-Отец спрашивал, как у тебя дела. Ты не отвечаешь на его звонки.

-Надеюсь, ты сказал, что я в порядке… - оторвавшись от созерцания пола под ногами, я с надеждой посмотрела на Брэндона. Мне бы не хотелось обременять своими внутренними американскими горками еще и его отца.

-А ты в порядке?.. - я пожала плечами, Брэндон усмехнулся. Открытой ладонью он погладил меня по щеке, возвращая в реальность. В ту реальность, где его объятия это самое надежное место на всей планете Земля. - Ана?

-Ты не ответил, - очень тихо напомнила я, неуверенная в том, слышал ли он вообще мой вопрос.

-Я бы выпил чай с лимоном, спасибо, - мягко произнес Брэндон и чмокнул в щечку. Это был мой шанс остановиться, и я им не воспользовалась.

-Не это… Я спросила, что ты делаешь?

-А на что это похоже? - Брэндон развел руки в стороны, бросил взгляд через плечо, затем вновь вернулся ко мне. - Разбираю вещи. Или этим хочешь заняться ты?

-Нет, то есть… Я думаю, тебе не стоит это делать.

-Почему? - нахмурившись.

-Потому что ты вернешься домой, в Америку. И как можно скорее.

Брэндон ухмыльнулся, затем приблизился вплотную к моему лицу и, глядя прямо в глаза, уверенно отчеканил:

-Не дождешься, - после чего он сразу хотел уйти, вернуться к своим увлекательным делам, но я схватила его за запястье, возвращая к себе.

-Брэндон, я прошу тебя… Уезжай!

-Иногда у меня создается впечатление, что ты не слышишь ни одного моего слова! - не без труда высвободившись из моих оков (когда нужно, я могу быть очень цепкой и физически сильной), Брэндон обхватил ладонями мое лицо. - Ты ударилась головой, перестала воспринимать английский? Не проблема, я повторю на твоем родном языке! Слушай внимательно: я не сдвинусь с этого места! Я приехал в Россию и не собираюсь никуда уезжать! Ясно тебе?!

-Нет, не ясно! - он закатил глаза, после чего отпустил меня и ушел на кухню. Я последовала за ним. - Брэндон, ты не можешь здесь оставаться!

-Могу. И останусь.

Каким-то чудом Брэндону удавалось сохранять спокойствие. На его фоне я выглядела (или, скорее, таковой являлась) истеричкой. Брэндон сел на подоконник и закурил. В одно мгновение комната наполнилась ароматом его любимых сигарет. Теперь в квартире пахло не только чаем, дождем, собаками, но и мужчиной. Это был второй раз, когда я могла, но не захотела остановиться.

-Почему ты так хочешь, чтобы я уехал?

-Ты серьезно? Потому что здесь может быть опасно!

-Опасно? - Брэндон рассмеялся. - Какую опасность ты себе придумала, Ана? Что мне угрожает?

-Не делай вид, будто ничего не понимаешь! Ты приехал в страну, которая вот-вот окажется отрезанной от всего мира! И это не какой-то там вирус, все гораздо серьезнее! Все эти санкции… они и тебя коснутся!

-Ана, перестань нести весь этот бред!

-Тебя могут заставить уехать из страны!

-Ну, пусть попробуют…

-Или наоборот, ты больше никогда не вернешь домой! Ты можешь все потерять — семью, друзей, бизнес!

-Боже, откуда ты все это берешь?

-Ты все потеряешь! - настаивала я. - И ради чего?!

-Ради тебя, - в ту же секунду ответил Брэндон.

-Перестань это говорить! Я не хочу тебя слушать!

Я заткнула уши, и этот жест совершенно не понравился американцу. А впрочем, ему не нравилось не только это. Он подошел и с силой убрал ладони, завел их мне за спину, удерживая своими. Его близость, его сила, его всеобъемлющая власть лишали меня самообладания, а решительность уже паковала чемоданы. Когда он так близко, все перестает быть важным.

-А я буду это говорить и тебе придется слушать. Потому что это правда. Потому что ради тебя я готов совершить невозможное. Мое все — это не семья, друзья и бизнес: все это я уже терял, мне плевать, если это случится вновь. Мое все — это ты, Настя. И я всегда буду там, где ты. Я всегда буду следовать за тобой.

Иногда любовь этого мужчины пугает меня. Иногда очень сильно. Иногда равно сейчас. Никто и никогда не любил меня так, как это делает он.

-Почему ты плачешь? - спросил Брэндон, тыльной стороной ладони вытирая слезы.

-Я… что?

Я и в самом деле плакала. И как я этого не заметила?

-Я люблю тебя, - прошептала я, убирая его руки от лица.

-И я люблю тебя, я очень сильно люблю тебя.

-Если с тобой что-то случится, я никогда себе этого не прощу… Я умоляю тебя, проваливай из этого кошмара, пока есть такая возможность!

-Хватит, Ана! - закричал Брэндон и в жесткой манере оттолкнул меня от себя и, вернувшись к окну, прикурил вторую сигарету. - Я знал, какая ты у меня впечатлительная девочка, но чтобы до такой степени! Ты больше не прочтешь ни одной новости, я позабочусь об этом!

-При чем здесь это?

-При чем?! Начитавшись, насмотревшись всех этих ужасов выдумала какую-то опасность! Пойми же, Ана, мне ничего не угрожает! Пусть делают, что хотят! Мне все равно! У них своя песочница, у нас с тобой своя! Попробуют сунуться, непременно об этом пожалеют!

-Ты просто невыносим!

-Могу ответить тебе тем же! Черт возьми, Ана! Мы не виделись целый месяц! Я ужасно по тебе соскучился, а ты… - Брэндон усмехнулся и положил свободную руку на ширинку. - Стоит признать, так ты меня еще никогда не встречала!

-Никогда? Вспомни Лос-Анджелес!

-Лос-Анджелес? Сладкая, можешь уточнить.

-Когда ты украл мои деньги и мне пришлось уехать из Германии спустя всего два часа пребывания в ней!

-Аа, это. Ты все равно вернулась бы ко мне. Через день или два, под каким-нибудь дурацким предлогом. Я просто ускорил процесс.

-С чего ты это решил, ковбой?! - встав перед ним, спросила я.

-Твое тело, твое поведение, твои взгляды… Могу продолжить, если угодно? Что тогда, что сейчас ты можешь говорить все, что тебе заблагорассудится, но я вижу, я чувствую совершенно иное к себе отношение, - я подошла еще ближе, положила ладони ему на бедра, чуть выше колен.

-Не будь таким самоуверенным. Я мечтала о Германии все лето, я бы не променяла эту поездку на первого встречного американца.

-Ну да. Я сделаю вид, что поверил. Вернее, я и твои двадцать шесть оргазмов в ту «последнюю» ночь, после которых ты еле держалась на ногах.

-Какоеэто имеет значение..?

-Ох, Ана! - Брэндон наклонился и поцеловал меня в губы. Короткий целомудренный поцелуй, который лишь подтвердил его слова по поводу моих истинных желаний: Брэндон успел сделать затяжку, и даже не одну, а я все продолжала стоять с закрытыми глазами и вытянутыми губами в расчете на продолжение. Когда я осознала это, то залилась краской. Брэндон ущепнул меня за щечки и улыбнулся. - Хочешь я открою тебе страшную тайну? Я не планировал, что все зайдет так далеко. Я думал так: в такси, в гостинице, максимум в аэропорту ты обнаружишь пропажу денег, сложишь два и два, позвонишь, а я буду просить у тебя прощения, а после умолять вернуться. Но ты… Ты! Ты ничего не заметила! И позвонила мне уже из Берлина! К тому времени никакой речи о обычном возврате похищенного и быть не могло. Я вошел в азарт и решил, что так даже лучше. Я похитил у тебя деньги, эти жалкие бумажки, а ты украла мое сердце! Тебе не кажется, что это неравноценный обмен? Ты кричала, называла меня сумасшедшим, а я еще тогда тебе все сказал, если помнишь: Я нашел тебя и больше не отпущу. Кричи, вырывайся, мне все равно.

-Ты моя…

-Что? - Брэндон приподнял мое лицо за подбородок, возвращая из воспоминаний того дня.

-Двадцать седьмое сообщение: «Ты моя». Двадцать восьмое, последнее: «Я жду тебя здесь, Карл», - я вздохнула и посмотрела его невероятные глаза.- Ты сумасшедший! - крикнула я и повернулась к нему спиной, желая спрятаться от него в одной из других комнат. Но не сделала и двух шагов, как он настиг меня, развернул к себе лицом, да так, что закружилась голова.

-И это ты сводишь меня с ума!

-Отпусти меня! Сейчас же, Грин!

-Сначала ты выслушаешь.

-Еще не наговорился? Черт, надо было тебе все же врезать тогда! А не позволять делать со мной такие вещи…

-Позволять? - с недоверием поинтересовался Брэндон. - Детка, так ты, оказывается, умеешь себя контролировать. Может продемонстрируешь?

Он забрался руками под футболку и начал скользить пальцами, прохладными, оттого, что сидел у открытого окна, по спине, по ребрам, к лопаткам, вниз по позвоночнику, к пояснице и снова вверх. Это были едва различимые касания, но я вся дрожала от них, цепляясь за его шею, как за спасательный круг.

-Грин… уезжай…

-Нет…

-Я не хочу тебя…

-Врешь…

-Иди к черту…

-Здесь лучше… - затем, наклонившись к уху, слегка прикусив за мочку, он прошептал: - не вздумай кончить, ты не заслужила, - и в тот же миг моей кожи вновь коснулась хлопковая ткань футболки, а не его дурманящая плоть, а внизу живота родился и тут же умер первый за месяц оргазм. Самый быстрый способ разозлить меня — лишить оргазма, когда он так близко!

-Отпусти меня! - я брыкалась, вырывалась, но все без толку. Он крепко держал меня в своих руках, да еще и чересчур близко: я не могла развернуться, как и перестать обнимать его за шею. Ну что за человек?!

-Я с тобой не закончил!

-Отвали! - и тут же последовал сильный шлепок по заднице. Я вскрикнула и интуитивно приподнялась на носочках.

-Еще раз такое скажешь, и не сможешь нормально сидеть ближайшую неделю! Ты выслушаешь меня, а потом вернешься к чаепитию или проклятьям, а может всему сразу! Ты девочка способная! Договорились? - я молчала, а спустя мгновение во второй раз кричала от боли и наслаждения. Американец повторил свой вопрос.

-А у меня есть выбор? - руки Брэндона вновь опустились на ягодицы, я решила, что сейчас последует наказание номер три, но он ласково прошелся ладошками по пламени и нарочито спокойно произнес:

-Выбор есть всегда.

-И все-таки ты маньяк… - довольная ухмылка.

-Которого ты хочешь каждой клеточкой своего тела, каждой клеточкой своей израненной души ты хочешь меня.

-Хотела бы я, чтобы все было по-другому..? - риторический вопрос.

-Не хочешь, - безоговорочный ответ.

-Не хочу.

-Ана, - вздох. - Я прекрасно понимаю, что сейчас происходит в мире. Как и то, к каким изменениям и последствиям все это может привести. Но в отличие от тебя я разбираюсь в политике и я знал, что рано или поздно этот день настанет. И он настал в четверг. Это не стало для меня большим потрясением, все, о чем я думал, читая срочную новость, так это о тебе: как ты восприняла это, как сильно расстроилась… У меня не было ни грамма сомнений, я не стоял перед выбором — ехать или нет. Ты и вся наша жизнь в России, и никакая Америка с ее безопасностью и мнимой стабильностью мне не нужна! Поэтому первое, что я сделал, это сдал билет. Ждать вторник не было смысла: я должен был как можно скорее вернуться к тебе, обнять и успокоить. И так я попытался заполучить билет на ближайший прямой рейс в Москву, но самолет оказался под завязку. Тогда я решил лететь через Италию. У меня оставалось 1,5 дня, чтобы успеть разобраться с делами, собрать чемоданы, кое-что докупить, сделать кое-какие шаги, дабы обезопасить наши с тобой сбережения. Я все это сделал, я был счастлив, что совсем скоро увижу тебя, а потом этот твой звонок с прощальной речью… Ох, ты и представить себе не можешь, как я тогда разозлился! Но не на тебя, а на самого себя. Тебе было плохо и страшно, а я сидел, окруженный нашими друзьями, в аэропорту ЛА, ждал начала посадки на рейс до Рима и ничего не мог сделать! Знаешь, я думаю тебе полезно узнать, что никто — ни наши с тобой друзья, ни мой отец, ни Присцилла с Винсом, которые приехали между пересадками повидаться, да вообще никто в нашей семье не отговаривал меня ехать в Россию, никто не говорил подобно тебе «забудь и живи прежней жизнью», потому что все, кроме тебя, понимают, что без тебя я не проживу и дня. Все, что они говорили: ты должен быть рядом с Настей, ты ей очень нужен, будь осторожен и береги ее. И вот я здесь. Потому что я не могу по-другому, я не могу без тебя. Ты во многом ошибаешься, кое-что принимаешь в искаженном свете, но я не стану объяснять тебе сейчас все тонкости. Пусть пройдет время, ты должна смириться с новым положением вещей. Я не стану давить, я все понимаю. Ты можешь злиться, ненавидеть, обижаться на меня, можешь молчать, игнорировать мое существование, или наоборот — кричать и бить посуду. Ты даже можешь продолжить то, что начала в аэропорту. Я боюсь снимать толстовку, там вероятно синяк на синяке, но, знаешь, я даже не стану отчитывать тебя за это: если хочется, врежь мне и за Германию, сломай что-нибудь… Вот только, чтобы ты не делала, ты ничего не изменишь. Сколько не старайся, ты не в силах изменить ни моих чувств к тебе, ни желания быть здесь. На этом тема закрыта!

Брэндон ушел в комнату, оставив меня наедине с дождем, остывшим чаем и абсолютным, даже несколько пугающим затишьем в голове.

27.02.2022

-Ну что, домой? - сказал Брэндон, торжественно вручив мне переноску с нашей собакой Одри, которой все труднее удавалось сдерживать радость. Я гладила ее носик через окошко и обещала выпустить ее сразу же, как выйдем на улицу.

-А как же завтрак? Ты говорил…

-Ох, точно! Я совсем забыл!

-Если не хочешь… поедем домой… я приготовлю что-нибудь… - я попыталась казаться безразличной, скрыть разочарование за улыбкой, но Брэндон все равно догадался. Он знает, как я люблю завтракать вне дома, особенно, когда город уже проснулся, а первый поток работяг прошелся по улицам.

-Нет, сперва поедем покушаем. Я ведь обещал. Есть предпочтения?- кончиками пальцев он дотронулся моей щеки и я почувствовала, что теряю равновесие, а вместе с ним и возможность дышать. Неужели я никогда не научусь контролировать реакции своего организма на этого человека? Это просто невероятно!

-Я полностью доверяю твоему вкусу… - кое-как совладав с нахлынувшими чувствами, произнесла я, улыбнулась и убрала его руку от лица. Затем переплела наши пальцы и, встав на носочки, поцеловала куда-то в шею, хоть и метила в щеку. Я покраснела, Брэндон рассмеялся. Моя вина, что ты такой высокий? - Идем, а то Одри нервничает…

-Идем…

Из аэропорта мы поехали в одну из наших любимых кофеен. Здесь варят очень вкусный кофе и пекут воздушные булочки с медом и корицей. В этот воскресный час мы были единственными посетителями. Пока Брэндон делал заказ и обменивался последними новостями с баристой, по совместительству нашим хорошим знакомым, мы с Одри устраивались на небольшом угловом диванчике возле окна.

На улице шел дождь, а в кофейне, как и всегда, было тепло и очень уютно. Я смотрела на капли, стекающие по стеклу, гладила собаку, растянувшуюся у меня на коленях, и впервые за четыре дня чувствовала себя лучше. Я не плакала, не ощущала тревогу каждой клеточкой своего тела, не ссорилась с родными и друзьями из-за разных взглядов на происходящее, не обновляла каждое мгновение телеграм-каналы… Это были очень ценные минуты, я и забыла каково это. Я закрыла глаза, на ум пришла песня Тома Оделла:

когда я смотрю на небо,

каким-то образом

я знаю, что все будет хорошо

Длинные прохладные пальцы коснулись моего виска, заправляя волосы за ухо, а потом губы, в долгом поцелуе… По-моему, уже все хорошо. Я улыбнулась и, не открывая глаз, на ощупь, обняла американца за шею и потянула на себя, он наклонился, упираясь руками в спинку дивана. Поцелуй становился все глубже, а я все сильнее теряла контроль над ситуацией. Еще немножко и я бы перешла черту дозволенного.

-Ана, остановись… - прошептал Брэндон в мой приоткрытый рот, извергающий один за другим стоны. - Пожалуйста, остановись… иначе я не смогу…

Я открыла глаза и посмотрела на мужчину в мягком свете ламп. Как можно быть таким красивым?

-Прости…

-Не извиняйся, - Брэндон улыбнулся и погладил меня по щекам. - Я сам держусь из последних сил… - мимолетный взгляд в низ живота.

-У тебя эрекция… - я произнесла это так, будто видела подобное впервые.

-Да ну? Неужели? Твоими стараниями, дорогая.

-Я ничего такого не сделала…

-Ты просто есть, этого достаточно, - я вновь залилась краской, а Брэндон приземлился по левую сторону от меня, немедленно прикрыв свое возбуждение белой тряпичной салфеткой. Очень вовремя: нам принесли заказ. - Я заказал тебе карамельный латте и булочки с медом и корицей… Надеюсь, угадал.

-Ты не гадаешь, ты всегда знаешь, что я хочу.

-Так и…

-Это именно то, что я хотела! - улыбка победителя озарила его лицо.

-Приятного аппетита!

-И тебе!..

В кофейне мы пробыли почти час. Брэндон рассказывал о наших друзьях, что у них нового, передавал приветы, в красках описывал подарки, которые ему велено мне вручить. Я слушала его, иногда что-то отвечала, но в основном я была на редкость молчалива. Мне было комфортно в таком состоянии, но, к сожалению, и этой безмятежности пришел конец.

Заведение потихоньку наполнялось людьми, некоторые очень бурно обсуждали то, о чем я практически не думала этим утром. Тревога вновь потихоньку овладевала мной, а так же чувство вины… И как я только посмела радоваться, быть счастливой в этот пасмурный день? Я потянулась в сумочку за телефоном, но не успела даже разблокировать, как Брэндон забрал его у меня.

-Нет, Ана, - безапелляционно заявил он, и, сделав последний глоток кофе, поднялся из-за стола. - Никаких новостей.

-Пожалуйста… - он покачал головой и протянул мне руку. Я спустила задремавшую Одри на пол и вложила свою ладонь в его.

-И ты еще просишь о чем-то? Ты вся дрожишь! - если бы он только знал, что это мое обычно состояние на протяжении последних четырех дней, наверняка, разозлился бы еще сильнее.

-Я в порядке…

-Да, я вижу!

В такси мы ехали молча. Дождь продолжал барабанить о стекло, а Брэндон все так же крепко держать меня за руку. Вроде бы обычный жест, но он дарил мне ощущение опоры, не позволял страху завладеть мной полностью.

когда я смотрю на небо,

каким-то образом

я знаю, что все будет хорошо

Я не знаю. Никто не знает.

Но я верю, что все будет хорошо.

Больше ничего не остается.

23.03.22

В свой двадцать третий день рождения я загадала — научиться противостоять дьявольскому обаянию и сумасшедшей харизме американца, потому что реакции моего организма на этого человека пугают даже меня. Сейчас, находясь на грани сердечного приступа из-за его… из-за него!!!, в свои полные 29 лет ответственно заявляю — желание не сбылось, я не продвинулась в этом вопросе ни на шаг!

27.02.2022

«Если это последние дни Земли, я буду там, где ты»

Пожалуй, главный мой недостаток — это сдаваться без борьбы. Сразу, на месте. Не вникая в ситуацию, не рассматривая ее под разным освещением, не оставляя времени на раздумья. Нет, в моем мире все работает по принципу — «Шеф, все пропало!». Так проще принимать враждебную реальность и плевать, если сердце бьется неистово, протестуя.

Это произошло и теперь. Из-за ситуации на Украине весь мир начал вводить санкции против России и что хуже всего (но ожидаемо) — закрывать небо для российских самолетов. Америка сделала это одна из первых, а РФ, разумеется, ответила тем же. 

Я кричала, я плакала, я отказывалась верить в происходящее (первые дни у меня было стойкое ощущение, что все это просто дурной сон), отказывалась верить, что еще долгие месяцы не увижу любимого человека, а может быть — вообще никогда. Каждую ночь я возвращалась в тот январский вечер, когда Брэндон уехал в Америку. Я корила себя за то, что не настояла на своем и, наплевав на усталость и поздний час, не поехала вместе с ним в аэропорт. Если бы я только знала, что случится… Боже, я бы ни за что на свете не разорвала объятия первой, я бы не отпустила!

Брэндон должен был вернуться 2 марта, у нас было столько планов на первую неделю весны, а теперь… какой толк мучить себя подобными мыслями? Я позвонила ему в субботу и сквозь горькие, непрекращающиеся трое суток слезы стыда и ужаса умоляла его ничего не предпринимать и оставаться дома: «сдай билет, разбери чемоданы, настрой планов на месяц вперед…». Я практически с ним попрощалась, добавив в конце что-то вроде — «обо мне не волнуйся». Разумеется, его это взволновало. Брэндон пытался привести меня в чувства — безуспешно. Мы сильно поссорились. Это была послеобеденная суббота, третий день (не)войны. И в этот день я была готова сдаться, проиграть свою очередную личную войну.

Но не тут-то было.

Весь день, весь вечер, всю ночь с субботы на воскресенье под ежеминутное обновление новостей я думала о том, что делать дальше, как жить, где жить. Да, это были важные вопросы, безусловно, вот только куда важнее для меня было вернуться к обычной рутине. У меня не было моральных сил даже на то, чтобы встать с постели, помыть голову, поесть, погулять с собакой… Эмигрировать в Италию казалось проще, чем все вышеперечисленное. Под эти тревожные мысли я и заснула.

Сон выдался неожиданно крепким, как и начало этого, на первый взгляд, ни чем не примечательного воскресенья — неожиданное. Кто-то очень настойчивый снова и снова, после передышки в несколько секунд, набирал номер моего телефона, заставляя тот скользить по книжке в твердой обложке. Не желая вот так запросто вылезать из теплой дремы в холодную, враждебную реальность, я решила не отвечать. Даже если звонили с работы — неважно, у меня заслуженная неделя отдыха! Но абонент по ту сторону не сдавался. Нехотя, я открыла глаза. За окном только-только светало, кому и что потребовалось от меня в столь ранний час? Мысль, пронзившая сознание насквозь, — что-то случилось, что-то плохое, «Боже, надеюсь, все документы лежат в одном месте, а не как обычно».

Вопреки моим ожиданиям увидеть в лице вызывающего абонента родителей, брата или саратовских друзей, иными словами тех, кто уже был в курсе «некоего происшествия», звонил Брэндон. Я удивилась, потому что со вчерашнего дня мы никак не контактировали. Не раздумывая более ни секунды, я нажала «ответить». Брэндон облегченно выдохнул и, пропустив мимо ушей мое хриплое «привет», затараторил на английском:

-Ох, прости, что разбудил. Но дело срочное. Без лишних слов: собирайся, вызывай такси и приезжай за мной в аэропорт. Не спеши, рейс вероятнее всего задержится на 10-15 минут, поэтому у тебя в запасе около 2 часов. Можешь не завтракать, покушаем где-нибудь по дороге домой. Только не забудь взять лекарства и бутылочку с водой. Все, я побежал. До встречи!

Я не успела ничего сказать, а впрочем, даже осознать происходящее, как связь оборвалась. Брэндон, по всей видимости, побежал занимать кресло у иллюминатора. Он испытывает слабость к небу и когда путешествует один, всегда занимает место в партере. Однако, если мы вдвоем — это местечко достается мне. Почему? Потому что единственная настоящая слабость этого харизматичного американца — я. Что поделать, облака меня успокаивают и отвлекают от тревожных мыслей.

«Так уж выходит: в наших любовных разговорах мы всегда опаздываем на пять минут» - Давид Фонкинос и его «Нежность» (и далее)

Так уж вышло, что мой уточняющий вопрос опоздал не на пять минут, а всего на пару миллисекунд, но что толку? Ведь я даже не была уверена, что конкретно хотела узнать: ты сошел с ума или ТЫ СОШЕЛ С УМА?! А потому я продолжала сидеть на кровати без движения, и, словно загипнотизированная, по новой прокручивала в голове его слова, мечтая отыскать в них иной смысл.

Нет, Брэндон не может быть в России. Он в Америке, ДА! В Америке! Ну, в самом деле, он ведь не идиот, чтобы ехать в страну сплошных проблем, которая вот-вот окажется за железным занавесом?! Этот поступок можно объяснить только безумством или… любовью… будь он романтиком или… влюбленным идиотом… или… Да что ж такое!

-Это сон. Я все еще сплю, - повторяла я как заезженную пластинку, пока гуляла с собакой, пока чистила зубы, пока сушила волосы, пока ехала в такси, пока пялилась в табло прилета-вылета сквозь очки с заляпанными дождем линзами…

Да, это сон. Сон переплелся с реальностью, все это ненастоящее. Не бывает так в реальном мире, чтобы и такси в 8:30 утра за полцены, и любимые песни по радио, и приятная дождливая погода, и муж-американец прилетел с другого конца Земли!.. Нужно просто посильнее врезать себе по щекам или попросить кого-нибудь — и все закончится! Хотя… самую малость, но мне все же интересно было бы узнать, а что дальше?

А дальше вот что. Через 10 минут после моего приезда в аэропорт приятный женский голос объявил о посадке самолета Москва-Саратов. Еще через какое-то время один за другим стали появляться пассажиры, среди которых преобладали мужчины (просто забавный факт), и встречающие, коих было в достатке, бросались к ним в объятья, непременно искренние и теплые. Так я и стояла, наблюдая исподтишка за чужим счастьем. Пока на меня не обрушилось мое собственное.

Высокий светловолосый мужчина, одетый во все черное — от куртки до ботинок, выделялся на фоне остальных. Энергия, которую он излучал в каждом своем движении, не шла ни в какое сравнение с общим настроением аэропорта. От него волнами исходила жизненная сила, легкость и наглая уверенность в том, что все будет хорошо. Он катил за собой два огромных чемодана и собачью переноску и, не замедляя шаг, искал в толпе нужного человека.

«В счастье настает такой час, когда вы одни среди толпы»

Мы встретились взглядами и время остановилось. Мир схлопнулся до двух человек — меня и мужчины в черном, что вскинул руки высоко над головой и закричал на весь аэропорт: «Карл!».

Ощущая на себе не один заинтересованный взгляд, я вздохнула и быстрым шагом направилась к нему. И он, опустив переноску с собакой на пол рядом с чемоданами, бросился ко мне навстречу. Я шла, минуя людей и обрывки фраз, попутно щипая себя за запястье и бормоча под нос: «Это сон, это просто сон! В реальном мире соседи не нападают друг на друга, и мужья хотя бы иногда слушаются своих жен, а не идут напролом в любом вопросе! Это все сон! Просыпайся же!». Ничего не помогало. Образ счастливого американца не рассеивался, а становился все ближе и ближе… Наконец, я могла ощутить его парфюм, попробовать на вкус его ярко-очерченные губы, дотронуться до его нежной кожи, или заключить в объятия, настолько крепкие, что никакая тюремная решетка не смогла бы с ними сравнить. Но нет. Вместо этого я сильно толкнула его в грудь и закричала:

-Ты с ума сошел! Что ты здесь делаешь?!

«Она сказала: «Ты с ума сошел!», но это сумасшествие переполняло ее сумасшедшей радостью»

Да, радость переполняла мое сердце. А еще страх за его жизнь, за его будущее, в котором вот уже несколько дней я не видела себя.

Брэндон не ожидал такой «теплой» встречи и даже слегка отшатнулся. Пребывая в растерянности, какое-то время он смиренно сносил все проклятья и хаотичные удары, что сыпались в грудь, живот и плечи. Но стоило мне начать требовать от него немедленного возвращения домой, в Америку, он схватил меня за бедра и со всей силы прижал к себе.

-Тише, Ана! Тише, успокойся!

-Отпусти меня!

-На нас все смотрят…

-Мне все равно!

-Как приятно это слышать, - Брэндон был спокоен и невозмутим, казалось, что эта сцена его только забавляет и уж точно ни капельки не смущает.

-Ты не можешь здесь оставаться! Ты должен уехать! Как можно скорее, слышишь?! - я брыкалась, а он все туже затягивал руки вокруг моей талии.

-Нет, Ана.

-У тебя будут проблемы! Ты не понимаешь?!

В одно мгновение Брэндон обхватил мое лицо, заставляя смотреть в глаза.

-Это ты не понимаешь. Я там, где хочу быть. С той, без которой не могу жить. Я никуда не уеду.

Любимые глаза цвета неба смотрели в меня с такой нежностью, что земля уходила из-под ног. В поисках равновесия интуитивно я положила ладони ему на бедра, но не прошло и пары секунд, как я забралась под расстегнутую кожаную куртку и крепко его обняла. Боже, как же сильно я по нему соскучилась!

-Я боюсь… - шепотом, глаза в глаза.

-Чего ты боишься? - шепотом, едва касаясь губами левой щеки.

-Я боюсь за тебя… пожалуйста… хочешь, я на колени встану… пожалуйста… я умоляю тебя… уезжай… - я перестала бороться с собой, у меня закончились силы. И слова. Я заплакала: тихонько, прислонившись лбом к его груди. Все, капитуляция.

-Посмотри на меня. Пожалуйста, я очень тебя прошу.

Я послушно подняла голову, красные глаза встретились с голубыми. Брэндон улыбнулся, тыльной стороной ладони стер слезы с лица и поцеловал. Медленно, осторожно, но при этом уверенно и жадно; это было именно то, что нужно. Впервые за много-много дней я ощущала внутри не страх и нарастающую как сталактит тревогу, а покой, безопасность и даже уверенность в том, что «будет апрель».

«-Чем же все это окончится? - Будет апрель.

-Будет апрель, вы уверены? - Да, я уверен…»

-Я здесь и я никуда не уеду. Что бы нам не принес завтрашний день, я буду рядом с тобой. Ничего не бойся, я смогу защитить нас от любых бед. Ты мне веришь?

Если я кому-то и верю сейчас (да и не только сейчас, Боже!), то лишь ему одному. Я кивнула и в тот же миг Брэндон оторвал меня от земли и закружил в воздухе, напевая подходящую новой реальности песню The Smiths: если не любовь, так бомба соединит нас вместе…

«Я знаю, откуда у тебя эти мысли. Все вокруг беременеют и рожают детей, и у тебя просто-напросто разыгрался материнский инстинкт. Я так же знаю, что спустя время — два часа, два дня или две недели — все пройдет. Эти мысли в твоей голове цикличны, как времена года. Ты можешь не согласиться со мной, пожалуйста. Только скажи: ты действительно уверена, что хочешь ребенка прямо сейчас? На все 100 процентов готова отказаться от нашей жизни? Потому что ничего не останется прежним, обратной дороги не будет. Если ты и правда хорошо подумала, то… можешь уже завтра пропустить таблетку противозачаточных и сразу после этого взобраться ко мне на бедра! Прости, у меня сломана нога, придется тебе взять инициативу в свои руки!

Почему ты молчишь и отводишь взгляд? Ана? Ты мучаешь меня этой темой с ребенком, говоришь, что очень этого хочешь, но когда я прямо предлагаю тебе разрешить эту ситуацию, ты прячешься! В чем дело, ответь? Хорошо, продолжай молчать! Я сам все скажу!

Ты, как и я, не готова к детям! Вот и вся правда! Но ты, поддавшись эмоциям в очередной раз, пытаешься убедить себя в обратном! То же самое было и два года назад! Не делай так! Нам придется полностью поменять жизнь, каждый ее аспект! А учитывая как нам нравится жизнь, которой мы живем, это будет очень и очень тяжело! Я не говорю, что это плохо, слышишь, я говорю, что мы с тобой к этому не готовы! Так бывает и в этом тоже нет ничего плохого!

А теперь, послушай меня очень внимательно.

Во-первых, тема с судьбой закрыта! Если наша встреча не судьба, тогда ее вообще не существует! Может мы и не созданы друг для друга, но… какая теперь разница?! Мы, ты и я, а не кто-то другой, встретились в том дурацком аэропорту и полюбили друг друга! Если наша любовь не сильная, не огромная и в ней нет ничего особенного, то… Да ты вообще слышишь, что ты такое говоришь?! Ты посмотри на меня, посмотри в каком я состоянии из-за тебя! Зациклен на тебе 24/7! Веду себя как настоящий безумец, потому что внутри меня от этой любви творится что-то невероятное! Посмотри, я даже ногу сломал, потому что так сильно спешил забрать тебя с работы, прижать к себе и пойти гулять по ночному городу!

Во-вторых, ребенок. Я уже говорил: я не против того, чтобы у нас был ребенок. Я не отказываюсь от своих слов. Неважно, как это случится — запланировано или спонтанно, но я уверен, это случится тогда, когда мы оба будем к этому готовы! Я склонен верить, что Вселенная не позволила нам воспользоваться шансами именно поэтому. Мы молоды, у нас ветер в головах, милая! Мы о себе-то позаботиться не в состоянии! Нам хорошо вдвоем, и хорошо до такой степени, что мы ежедневно выбираем быть затворниками, нежели барахтаться в социальной среде! Мне никто не нужен кроме тебя, ты мой лучший друг!

Можешь считать меня кем угодно после этого — эгоистом, трусом, негодяем — твое право, но не нужно делать из меня плохого человека! Я такой, какой есть, такой, каким был в нашу первую встречу! Я никогда тебя не обманывал! Повторяю, я не готов стать отцом. Я не хочу спешить в этом вопросе, не хочу все усложнять! Да, я могу многое, если не все, дать ребенку в материальном плане, но в остальном… пойми меня, я не хочу быть тем отцом, который ничего не чувствует к своему ребенку! Сейчас это именно так! И я не верю во всю эту чушь, что все придет в момент первой встречи с младенцем… А если этого не произойдет?! Что тогда?!

Как-то я сказал, что не готов к детям как минимум в ближайшие 10 лет. Время на исходе и я по-прежнему не готов. Возможно мне понадобится еще столько же, а может жизнь закончится раньше, кто знает… Из этого вытекает в-третьих.

Я не могу дать тебе абсолютно никаких гарантий, кроме двух. Первая — если я почувствую себя иначе, ты узнаешь об этом первой, и вторая — если ты забеременеешь и твое здоровье позволит выносить ребенка, мы это сделаем. Я никуда не уйду, Ана. Могу поклясться, если вдруг тебе недостаточно моего слова. Но что касается всего остального, — тут снова ничего, ни малейшей гарантии.

Поэтому, если ты перестала принимать эту часть меня, если твои чувства изменились, если ты не готова ждать… не уверен, что здесь уместно слово «ждать», но все же… если ты устала от такой безумной жизни и отдаешь предпочтение той, где «все как в Госплане на 20 лет вперед расписано» — Я знал! Я верил, что настанет день и мне пригодится эта цитата! —, и, наконец, если ты больше не хочешь тратить свое время на такого человека, как я, значит… Будь смелой и скажи мне об этом.»

Разговоры с ним заменяют сеансы с психотерапевтом. Он всегда находит нужные слова, все расставляет по полочкам и остается только кивать да соглашаться. Он знает меня лучше всех на этой земле, лучше меня самой. Вот это пугает и восхищает одновременно, и я не хочу по-другому. С другим. У меня от одной мысли об этом мурашки по коже!

-Я балансирую где-то между — неправильно выбирать между ребенком [не только не родившимся, но и Амелией] и мужчиной и ради этого мужчины, ради одного его взгляда я пойду на все…

-Ты хочешь уйти?

-Может и не настолько это неправильно. Кто, собственно, решает что правильно, а что нет… Последнее слово за нами… Нужно всегда слушать свое сердце…

-Ана! - кричит Брэндон, вырывая меня из задумчивости. Хватает ртом воздух, пытаясь восстановить дыхание. Излишняя эмоциональность не проходит бесследно.

-Что?

-Ты хочешь уйти? - делая паузы между словами, повторяет он.

-Куда мне идти? - пожимаю плечами и, приблизившись, аккуратно сажусь к нему на бедра. Прикрываю его сладкий рот ладошкой (в буквальном смысле сладкий: когда я завела этот разговор он кушал орешки с вареной сгущенкой) и улыбаюсь. Брэндон хмурится, но не прогоняет. Его ладошки ложатся мне на ягодицы. - Без тебя я погибну, - он смотрит мне в глаза, силясь отыскать ответы на все свои многочисленные вопросы. А потом внезапно улыбается и я улыбаюсь в ответ. Глажу его колючие щеки, целую в нос, в уголок рта. - Я люблю тебя, - в губы. - Я очень тебя люблю, - снова.

-Повтори… - я не понимаю что именно, поэтому повторяю все: признание, поцелуй, еще один, и еще, на этот раз взаимный, глубокий, ненасытный.

«Любовные истории часто бывают аморальными» - сказал один француз, и такова наша.

Принято считать, что наша встреча — это судьба. Если хорошенько подумать, то другого объяснения и быть не может. Ну правда, каковы шансы в огромном городе с населением почти в 9 миллионов человек встретить (и сойти с ума) одного и того же незнакомца дважды за два дня? А что насчет притяжения неясной этиологии, полного взаимопонимания, совпадения вкусов, привычек, моральных принципов и взглядов на жизнь: нам никогда не требовались слова — и он, и я чувствовали друг друга, в вопросах не было необходимости. Как однажды сказал его отец: «вы будто постоянно находитесь в состоянии танца — синхронность во всем, вы улавливаете малейшие перемены друг в друге», — и это действительно так. И как тут не поверить в судьбу? Я теряюсь в догадках, но…

Что, если все, и мы в том числе, заблуждаются? Что, если наша встреча, отношения, эта чертова химия (о которой до сих пор столько разговоров) переоценены? Что, если мы друг для друга не более, чем прелюдия перед большой любовью (или вечным одиночеством)?

Как сказал ФБ:

«В жизни бывает только одна большая любовь, все предшествующие ей любови — лишь проба пера, а все последующие — наверстывание упущенного; любовь — это теперь или никогда»

А что если наша любовь не такая уж большая и великая? Что если и он не тот, кто мне нужен? И я — не та?..

Я всерьез задумалась над этими вопросами несколько дней назад, когда среди моих близких подруг стало на одну беременную больше и я отчетливо почувствовала укол зависти, пришедший на смену искренней радости. В тот день я думала о том, что очень хочу ребенка. И о том, что американец этого не хочет. А потом, я спрашивала себя, готова ли я ждать, продолжать надеяться на чудо?

Когда мы познакомились, он был тверд — никаких детей. Постепенно он начал смягчаться и я слышала от него такие прекрасные слова как «я хочу от тебя ребенка». Но потом, не сейчас: когда обзаведемся жильем или хотя бы прочно и надолго осядем в одной точке на глобусе. Ладно, хорошо. В 2019 — выкидыш и его обещание вопреки, что следующий раз закончится хэппи эндом. Но в 2020 он спокойно и уверенно отчеканил: «делай аборт». Да, мое сердце вряд ли выдержало бы, но… как же хэппи энд? Я прекрасно понимала свое положение: либо не выживет никто, либо кто-то один… И едва ли не впервые я выбрала себя, свою собственную жизнь. Тяжело ли жить с таким выбором? Непросто.

И что же дальше? Он говорит, что мы вернемся к этой теме, когда вылечим мое сердце. Вот только его невозможно вылечить, и он знает это не хуже меня!

«Нам и вдвоем хорошо» - повторяет он снова и снова. Да, это правда. Но что делать с тем, что я так или иначе хочу ребенка. Хочу ребенка именно от него.

Недавний разговор:

-Неужели ты не обрадуешься, если Настя сообщит тебе о беременности? - спросил его отец, когда мы втроем завтракали-ужинали по видео-связи.

-Нет! - резко ответил он, чем привел отца в ужас.

-Это жестоко…

-Зато честно!

Зато честно. Нужно взглянуть правде в глаза: как бы мило он не вел себя с чужими детьми, что бы мне не говорил, не обещал — он не хочет и не захочет детей. Дело во мне или чем-то еще, я не знаю. Но я точно знаю, что я либо принимаю это, либо нет. Потому что даже если родится ребенок наперекор его желанию, это будет неминуемый конец нашим отношениям.

Его вины здесь нет. Он такой, какой есть. С нашей первой встречи он не изменился ни на йоту. И я не хочу перемен, потому что это будет уже не тот человек, которого я люблю. Это я, моя надежда, моя дурацкая привычка смотреть на мир через призму розовых очков.

И потому встает вопрос, а мой ли это человек? Может это все самообман и никакой большой любви не существует? Да, это были прекрасные 6,5 лет, но пока мы молоды, возможно стоит дать друг другу шанс на другую жизнь?

P.S. 

Мысли путаются, а потом я встречаюсь глазами с голубым омутом его прекрасных глаз, на его лице расцветает улыбка, он склоняет голову вправо и одними губами спрашивает, все ли хорошо… Я улыбаюсь, откладываю книгу к сторону и возвращаюсь в постель, он крепко обнимает меня обеими руками, целует в макушку, я прижимаюсь к его груди и дышу спокойно… Вот она, моя личная западня.

-Нам нужно поговорить.

-Хорошо…

01.01.2021

-Давай кушай и спать.

Я сидела на шкафчике, рядом с плитой, прямо на капельках подсолнечного масла. Брэндон кормил меня с ложечки приготовленной наспех глазуньей.

-Что, еще один секс? - Брэндон рассмеялся и чмокнул меня в нос.

-Нет, Ана. Я говорил об обычном сне, без какого-либо подтекста.

-А, ну да, мы же почти сутки не спим… - зевнула. - Да, ты прав, нужно немножко поспать…

Он поднес вилку с очередной порцией глазуньи к моим губам: белок с помидоркой попали в рот, а вот желток коснулся подбородка. Я облизнулась, но этого оказалось недостаточно. Пока я бормотала про свою рассеянность и неуклюжесть, пока замышляла испачкать мужскую рубашку, в которую я была одета, тарелка с грохотом приземлилась на столешницу, мужские пальцы замерли на моей талии, губы — на подбородке, на губах, на языке.

-Перестань сводить меня с ума, - шептал Брэндон, подхватывая меня за ягодицы.

-Я ничего не делаю…

-Вот именно!

Жил себе эти полгода с мыслю, что начал встречаться с парнем который понравился моей подруге. Все это время мне выносит мозг сестра подруги за то, что я такой хуевый друг… Буквально недавно я узнал что это не я начал встречаться с парнем который нравится подруге, а то что это парень начал встречаться со мной…

Оказалось что подруга Би и это я ей нравлюсь…

3 года я предлагал нам встречаться, но она отказывалась, так как скрывает свою ориентацию от родственников… и теперь я огребаюсь из-за ее чувств ко мне… Жизнь полная жопа!

Огребаться я не перестал… Подруга так и не говорит семье из-за чего она так рыдала и из-за чего ей больно смотреть на нас… И из-за этого каждую пьянку я знатно так выслушиваю от ее сестры…

Напрашивается вопрос: “ Что мне со всем этим делать?” 

Помогите мне!!! Я уже не знаю что делать… Эти люди заменили мне семью и перестать с ними общаться и видеться я просто не могу(